|
II
Прибытие в г Плоэшты
депутации от г. Самары для передачи знамени
Болгарскому ополчению -Трудности, представлявшиеся
при организации и обучении ополчения -
Взгляд на назначение ополчения генерала
Столетова и полевого штаба - Речь к
ополченцам Императора Александра II -Обоз-Устройство
судебной части - Выступление из Плоэшт -Встреча
с Государем Императором в Зимнице -Включение
ополчения в передовой отряд генерал-лейтенанта
Гурко - Выделение из ополчения кадра для
формирования шести новых дружин
 начале мая месяца в г. Плоэшты
прибыла депутация от г. Самары, в лице
городского головы г. Кожевникова и члена
управы г-на Алабина (впоследствии был софийским
губернатором) для вручения
Болгарскому ополчению знамени. 6-го мая,
после торжественного освящения этого
знамени в присутствии Великих Князей
Николая Николаевича Старшего и Николая
Николаевича Младшего, оно было вручено 3-й
дружине (знаменщик - унтер-офицер Марчин).
Знамя состояло из трехцветного полотнища -
белого, алого и синего цветов-с черным
крестом посредине. В середине креста - образ Иверской Божией
Матери, а с другой стороны знамени - изображение
свв. Кирилла и Мефодия. На алой ленте - щит с
надписью золотыми буквами: "Болгарскому
народу". Древко - черное, с позолоченной
скобою, на которой изображено: "Болгарскому
народу, город Самара, 1876 г."
Затем болгарское общество города
Плоэшты чествовало обедом самарскую
депутацию и офицеров Болгарского ополчения,
с генералом Столетовым во главе.
8-го мая было передано в
Болгарское ополчение (в 4-ю дружину) еще одно
знамя, изготовленное дочерью браиловского
болгарина Стелиадою Параскевовою.
Организатором Болгарского
ополчения был начальник его, генерал
Столетов, который, по словам И. С. Иванова,
дисциплинировал это молодое войско и
воспитал его в истинно военном духе. Дело
это было далеко не легкое, так как молодые
ополченцы не были втянуты в правильную
строевую службу и не приучены к строгой
военной дисциплине. Притом же корпус
офицеров был далеко не однороден и потому
большой сплоченности и единства
направления в нем не могло быть: тут были
гвардейцы и армейцы, стрелки и гренадеры,
офицеры линейных полков н даже линейных
батальонов; в особенности большой процент
офицеров был из туркестанских стрелковых
батальонов. Кадровые унтер-офицеры далеко
не все годились быть учителями молодых,
плохо понимавших по русски ополченцев.
Тем не менее в конце концов из
Болгарского ополчения выработалось
превосходное войско, ничем не уступавшее другим частям нашей
пехоты.
Как было сказано выше, по плану,
выработанному в военном министерстве,
Болгарское ополчение предназначалось "для
содействия действующей армии к охране
спокойствия и порядка в Задунайском крае".
Но генерал Столетов, а затем и
штаб действующей армии, не разделяли такого
взгляда на назначение ополчения. По их мнению, оно
должно было идти вперед с нашими передовыми
отрядами и принимать участие в боях - играть
выдающуюся роль в деле освобождения своей родины от
турецкого ига. Этот взгляд в конце концов
восторжествовал. Но все-таки вначале полевой штаб относился с
недоверием к боевым качествам болгар.
Опасались, чтобы ополченцами не овладела
паника при встрече с турецкими войсками. Вследствие такого
взгляда на Болгарское ополчение, оно не
было включено в состав отряда,
предназначенного для переправы через Дунай
у Зимницы в виду неприятеля, а шло сзади 12-го
корпуса.
Почти полуторамесячным
пребыванием в Плоэштах генерал Столетов
воспользовался для обучения ополченцев
ратному строю и стрельбе. Несмотря на
палящий зной, занятия в ротах и стрельба
продолжались почти целый день. Однако
правильность занятий к беспрестанно
нарушалась прибытием новых ополченцев. В то
время в Румынии, особенно вблизи Дуная, жило
много болгар, занимавшихся преимущественно
торговлею; некоторые из них нажили себе
даже значительные состояния. Приход
Болгарского ополчения в Плоэшты вызвал в
них сильный подъем патриотизма, любви к
своему порабощенному отечеству. и они
охотно давали согласие своим сыновьям на
поступление в ополчение. Таким образом в
нем оказались не только люди бездомные и
бедные, но даже дети весьма зажиточных
граждан. Были между ними и люди зрелого
возраста, были и 15-ти летние юноши. Кроме
болгар, в состав ополчения вошли также
некоторое число сербов и черногорцев (Сколько их было в ополчении
- не
представляется возможным выяснить. Как
видно из записок Кисова (стр. 77), в начале
похода число сербов и черногорцев было
значительно, ибо они требовали даже, чтобы их выделили в отдельную
дружину. Когда же зачинщики за это были
наказаны, то сербы стали разбегаться и в
ополчении "остались только черногорцы и
несколько сербов (?)."); был
даже один турок (дезертир).
26-го мая, когда в Плоэшты прибыл
Император Александр II, в почетный караул
для Его встречи была назначена 1-я рота 3-й дружины
Болгарского ополчения. Милостиво
приветствовав ополченцев словами: "здорово, дети"! Его
Величество осчастливил некоторых из них
разговором.
Между прочим Государь обратил
внимание на одного ополченца (Димитрия
Петрова), выглядевшего совсем мальчиком.
Оказалось, что ему было всего 15 лет. Затем
Его Императорское Величество изволил
посетить лагерь ополченцев еще раз 28 мая.
Во время пребывания Болгарского
ополчения в Плоэштах прибыл и построенный
для него обоз, который был распределен
следующим образом: штабу ополчения - 6
подвод и 12 лошадей, конным сотням - 2 подводы
и 4 лошади, 1-й дружине - 14 подвод и 29 лошадей,
2-й дружине-15 подвод и 30 лошадей, 3-й, 4-й, 5-й и 6-й-по
14 подвод и 28 лошадей. Сверх того каждой
дружине было отпущено по 408 рублей для
приобретения 6 подвод с лошадьми для возки
шанцевого инструмента и офицерских вещей.
Во время стоянки в Плоэштах было
выработано и положение о суде над
ополченцами в случае произведенных ими
правонарушений. Вслед за тем в каждой
дружине были организованы дисциплинарные
суды, в составе: председателя-ротного
командира, капитана, двух членов - других
ротных командиров и делопроизводителя -
субалтерн-офицера. За уголовные
преступления ополченцы подлежали полевому
военному суду.
За дисциплинарные
правонарушения, по решению дисциплинарного
суда, утвержденному начальником ополчения,
они могли быть переводимы в разряд
штрафованных; если же совершали вновь
проступки того же характера, то исключались из
рядов ополчения. К этому нужно прибавить,
что ополченцы присяги на службу не
приносили и никаких обязательств не давали;
следовательно, могли оставить службу во
всякое время.
В последних числах мая лагерь
Болгарского ополчения посетил и подробно
знакомился с бытом ополченцев принц
Александр Батенбергский. Из Плоэшт
Болгарское ополчение выступило по
направлению к Дунаю 30 мая, после радушных
проводов, устроенных ему местным
болгарским населением. Прибыв в Зимницу уже
после перехода Дуная русскими войсками,
Болгарское ополчение, 17-го июля, снова имело
счастье увидеть Императора Александра II,
который, подозвав к себе офицера - болгарина
(подпоручика Кисова), сказал ему:
- Передай им, что Я был вчера в
Систове, отнятом у турок 3 дня тому назад
моими храбрыми войсками. Духовенство
встретило Меня с крестом и Евангелием, а
жители с хлебом-солью.
Взятие этого болгарского города
есть начало освобождения Болгарии. Я
надеюсь, что всякий из вас свято исполнит
свой долг!
Восторженное "ура"
ополченцев было ответом на эти милостивые
слова.
В Зимнице ополчению пришлось
простоять несколько дней, которые были
употреблены на усиленные занятия военными
упражнениями.
Приказом по действующей армии от
18-го июня было объявлено о формировании
передового отряда под начальством генерал-лейтенанта
Гурко. В состав этого отряда было включено и
Болгарское ополчение. Боевая сила отряда
была следующая: 43 эскадрона кавалерии, 10
пехотных батальонов и дружин и 38 орудий, из
коих 18 конных, а остальные - горные. Ближайшею
задачею передового отряда было наступление
по направлению к Тырново -
Севлиево и обследование впереди лежащей
местности. Дальнейшая задача-занятие
балканских проходов, после чего кавалерия
должна быть выслана вперед. Под прикрытием
передового отряда надлежало приступить к
исправлению путей и к приспособлению
балканских проходов к следованию по ним
обозов и артиллерии.
Вслед за этим приказом по
действующей армии и как бы его последствием
был приказ по Болгарскому ополчению от 20-го
июня, согласно которому ополчение
увеличивалось еще на шесть дружин. Для
формирования их каждая из существующих
дружин должна была выделить по одной роте в
следующем составе:
1) Ротный командир и один из
офицеров, находящихся в роте;
2) Прикомандированные офицеры;
3) Русские кадры, находящиеся в
роте;
4) Вновь прибывшие русские кадры,
состоящие в прикомандировании к дружине, и
5) По 8 человек болгарских
ополченцев на полувзвод
Отделенные таким образом роты
должны быть сведены в бригаду. На эти роты
возлагались: прием, обмундирование,
снаряжение и обучение болгарских добровольцев
до тех пор, пока они будут признаны годными
для строя.
Срок для обучения новобранцев
назначен в 3 недели.
Формирование новых дружин должно
было совершиться следующим образом: каждый
полувзвод из 8-ми болгар - ополченцев
развертывается в роту, и таким образом
составятся 24 роты, или 6 новых дружин.
Начальствование над сводной
бригадой было возложено на полковника Корсакова. Для
формирования дружин были назначены
следующие офицеры: Капитаны Стрижевский, Николов,
Поль. Штабс-капитан Мещев. Поручики
Обнинский, Филов.
Кроме того, в новые дружины были
назначены следующие офицеры:
Капитан Марциновский, Штабс-капитаны Афанасьев,
Лобановский, Рогозинский, Полянский, Ковалевский, Любомский, Севрюк, Месников, Григорьев,
Товаров, Лебедев, Полевинский, Михеда, Ясинский,
Пуцята. Поручики Жданов, Фон-дер Ховен, Кругликов,
Скоробогатов, Поражецкий, Новицкий, Чернявский,
Симанский, Терминский.
Подпоручики Качалов, подпоручик Гуджев. Прапорщики Ротин,
Лисенко, Сенкевич, Селиванов, Людницкий, Лазарев.
Многие из этих офицеров
впоследствии были переведены в действующие
дружины на пополнение выбывших из строя - убитых
и раненых товарищей.
|
